Провал переговоров в Дохе неделю назад сулил нерадостные перспективы для
нефтяных цен. На протяжении последних месяцев именно переговорный процесс
крупнейших производителей нефти создавал информационный фон, который
способствовал повышению цен. Хотя само соглашение о «заморозке» добычи на
уровнях января 2016 года не могло повлиять непосредственно на текущий баланс на
мировом рынке нефти, оно могло стать свидетельством возможности сотрудничества стран-производителей,
чтобы воздействовать на мировой рынок.
Однако Доха завершилась провалом. Стороны не только не смогли договориться
об анонсированной ранее «заморозке», но даже
согласовать общее заявление. В этом
смысле провал был похож на декабрьскую встречу ОПЕК – тогда финальные
переговоры также сильно затянулись, ни о чем договориться не удалось, а
итоговая пресс-конференция произвела удручающее впечатление. После декабрьской
встречи ОПЕК начался новый раунд снижения цен на нефть, в ходе которого цены
упали более чем на 50%. Итоги Дохи вновь показали, что не-нефтяные интересы
участников чересчур противоречат друг другу. Саудовская Аравия, поддержавшая
ранее «заморозку» добычи, оказалась не готова присоединяться к соглашениям,
которые создают какие-либо выгоды для Ирана. Политика оказалась важнее
экономики.
Абсолютное большинство аналитиков и экспертов предполагало, что провал в
Дохе является сильным «медвежьим» сигналом для рынка, так как увеличивает
вероятность сохранения ценовой войны между производителями и роста дисбаланса
на рынке. Действительно при открытии торгов в понедельник, 18 апреля, нефтяные
котировки снизились на 6-8% «на Дохе». Однако за последующие дни нефтяные цены
более чем компенсировали провал этот –
за прошлую неделю котировки Brent выросли на 5%, WTI – почти на 9%. Новости о завершении забастовки
работников нефтяной промышленности в Кувейте никак не повлияли на царящий, на
рынке оптимизм.
Важным вопросом с точки
зрения понимания происходящего на рынке нефти представление о том, почему
провал в Дохе привел к противоположному результату с точки зрения реакции
нефтяных цен. Здесь возможны два
варианта.
Первый вариант. Повышение
цен на нефть в последние два месяца не было связано с Дохой, а просто совпало с
ней во времени. Есть несколько факторов, которые также способствовали росту
цен. Панический настрой финансовых рынков, который царил в январе-феврале,
изменился на противоположный – сверхоптимистичный. Этому способствовало меры по
дальнейшему ослаблению денежно-кредитной политики в развитых странах (отрицательные
ставки в еврозоне и Японии), а также начало очередного раунда стимулирующей
политики в Китае. Скоординированные
действия денежных властей смогли остановить панику. Поток экономической
статистики последнего времени хотя и не дает оснований для большого оптимизма,
указывает на что, что пугавшая всех рецессия в американской экономике в начале
2016 года не началась. В США сохраняется сильная динамика спроса на бензин при
устойчивом снижении количества задействованных буровых установок (опережающий
показатель будущей добычи). Это дает основания предполагать, что потребность
американской экономики в импортной нефти будет увеличиваться и это позволит
сократить профицит на мировом рынке.
Второй вариант. Фактор
Дохи отразится на нефтяных ценах после того, как будут понятны стратегии
Саудовской Аравии и Ирана на рынке физической нефти. Основной риск провала переговоров заключается
в том, что на рынке начнется очередной раунд ценовой войны между основными
производителями. Саудовская Аравия имеет возможности нарастить добычу с текущих
уровней еще на 0,5-1,0 млн баррелей в сутки. Королевство к июню планирует завершить к июню расширение мощностей на
месторождении и начало осуществлять поставки на спотовом рынке. Освободившийся от большей части наложенных на
него санкций Иран продемонстрировал, что способен достаточно быстро
восстанавливать «потерянную» добычу. В настоящее время также довольно большой
объем незапланированного сокращения добычи
– аварии в Нигерии, Ираке, простой Кувейта. По данным Bloomberg, объем незапланированных перебоев в добыче на
мировом рынке составляет около 2,5 млн баррелей в сутки. Однако, скорее всего,
эти перебои носят временный характер и в ближайшие месяцы могут быть
возобновлены. Если все эти производители увеличат добычу и начнут ценовую
конкуренцию за спотовых покупателей на физическом рынке – это неизбежно
отразится на ценах.
Ситуация весны 2016 года
опасным образом напоминает прошлый год. В первом полугодии так же произошел значительный рост нефтяных цен,
которые к маю 2015 года превышали $65/баррель и казалось, что худшее – уже
позади. Однако опасения по поводу устойчивости китайской экономики, триггером
для которых стала девальвация юаня, привели к провалу цен в августе 2015, а
потом – в январе 2016. Добыча в США
оказалась гораздо более устойчивой к низким ценам, чем это прогнозировали сами
американские власти в лице Управления по энергетической информации (EIA). ОПЕК снова показал
неспособность повлиять на рынок и наращивал добычу. Результатом всего этого
стали цены ниже $30 баррель – минимальные за последние 15 лет значения.
Прогнозировать нефтяные
цены – сложно, систематически точно – невозможно. Тем не менее, как представляется, пресловутое «дно» на рынке уже
пройдено. Потребуется новое сочетание нескольких сильных негативных шоков ,
чтобы «вернуть» цены ниже $30/баррель – к границе текущих операционных затрат
правой части кривой себестоимости предложения на мировом рынке (добыча
Северного моря, трудноизвлекаемая нефть и проч.). Причем в условиях сезонного
роста во 2-3 кварталах это становится более сложным.
Однако фундаментальных
факторов, которые обосновывали возможность дальнейшего существенного роста
котировок тоже не просматривается. Риски ценовой войны между основными
производителями остаются высокими. Запасы нефти в хранилищах все еще
увеличиваются, хотя и более медленными темпами. Способность центральных банков неопределенно долго противостоять структурным
экономическим изменениям, таким как замедление экономики Китая, также вызывает
вопросы.
Наиболее вероятным
сценарием видится «плоский» рынок в ближайшие несколько месяцев. За это время
прояснится, каковы стратегии Саудовской Аравии и Ирана на рынке физической
нефти. Станет понятно ли обоснованы ли ожидания сильного сокращения добычи в
США. После того, как рынок найдет ответы на эти вопросы, последует очередное
сильное движение – в одну из сторон.